Екатерина II Великая: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1734". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 6. Размер: 142кб.

Часть текста: царю династии Михаилу Федоровичу. Кто унаследует трон? – думал каждый, кто был в ту ночь в Лефортовском дворце. В русской истории уже не раз бывало, что после смерти государя, не оставившего прямого наследника, ужас междуцарствия надвигался на страну. Еще жива была память о страшных годах Смуты начала XVII века. Памятны были и события весны 1682 года, когда умер бездетный царь Федор Алексеевич. Тогда стрельцы, умело подогреваемые и направляемые царевной Софьей, бросились убивать и грабить сторонников семьи нового, только что избранного царя, Десятилетнего Петра I. Еще живы были и воспоминания о январе 1725 года. Смерть Петра I, также не оставившего завещания, чуть было не привела к открытому столкновению придворных группировок. И теперь, пять лет спустя, призраки Смуты снова могли восстать из своих могил. В ту зимнюю ночь 19 января 1730 года в Москве, в Лефортовском дворце, решалась судьба России – спавшей и ни о чем еще не ведавшей огромной страны… Петр II не оставил ни наследников, ни завещания, и люди, оказавшиеся во дворце ночью 19 января 1730 года, мучительно думали над одним вопросом: кто придет к власти?...

Входимость: 3. Размер: 24кб.

Часть текста: Станиславъ-Августъ Понятовскiй и Великая Княгиня Екатерина Алексеевна По неизданнымъ источникамъ. Въ числе бумагъ, хранящихся въ Государственномъ архиве, находятся записки последняго короля польскаго, Станислава-Августа Понятовскаго, и переписка великой княгини Екатерины Алексеевны съ англiйскимъ чрезвычайнымъ посломъ при императорскомъ дворе, сэромъ Чарльзомъ Генбюри Уилльямсомъ. Мы пользовались обоими источниками, которые были до последняго времени недоступны изследователямъ. Записки короля Станислава-Августа значатся въ числе бумагъ, найденныхъ после его смерти (1/12 февраля 1798 года), въ помещенiяхъ Мраморнаго дворца, въ которомъ онъ проживалъ въ Петербурге. Изъ "Протокола о снятiи печатей" {Госуд. Архивъ. XII разр. No 272.}, наложенныхъ на покои короля въ день его смерти графомъ Мнишкомъ и д. т. сов. гр. Безбородко, маршалъ кн. Репнинъ {Фельдмаршалъ кн. Николай Васильевичъ Репнинъ (1734--1801).}, канцлеръ кн. Безбородко {Вел. кн. Александръ Андреевичъ Безбородко, госуд. канцлеръ, д. т. сов.}, д. т. сов. гр. Безбородко {Гр. Илья Андреевичъ Безбородко (1756--1816), т. сов., сенаторъ.} и т. сов. гр. Румянцевъ {Гр. Сергей Петровичъ Румянцевъ (1763--1888), д. т. сов.}, убедившись въ целости печатей, сняли ихъ, а по осмотре вещей, книгъ, картъ и бумагъ, принадлежавшихъ королю, отложили некоторыя изъ нихъ для ближайшаго разсмотренiя. Въ описи, приложенной къ этому протоколу, значится подъ No 24: Мемуары короля Станислава-Августа,-- два тома, и подъ No 25: Мемуары короля Станислава-Августа -- восемь томовъ. Изъ...

Входимость: 2. Размер: 25кб.

Часть текста: миллиона. Шестьдесят миллионов рублей, кои остались в империи, были двенадцати разных весов, серебренные от 82 пробы до 63, медные от сорока рублей с пуда до 32 рублей в пуде. Блаженной памяти государыня императрица Елисавета Петровна во время седьмилетной войны искала занять два миллиона рублей в Голландии, но охотников на тот заем не явилось, следовательно кредита или доверья к России не существовало. Внутри империи заводские и монастырские 3 крестияне почти все были в явном непослушании властей, и к ним начинали присоединяться местами и помещичий. Правительствующей Сенат тогда составлял один департамент. Сей слушал аппеляционныя дела не экстрактами, но самое дело со всеми обстоятельствами, и дело о выгоне города Масальска занимало, при вступлении моем на престол, первыя шесть недель чтением заведания сената. Сенат хотя посылал указы и повеления в губернии, но тамо так худо исполняли указы Сената, что в пословицу почти вошло говорить: "ждут третьяго указа", понеже по первому и по второму не исполняли. Вся империя была разделена на следующия губернии: Московская, Нижегородская, Казанская, Астраханская, Сибирская, Белогородская, Новогородская, Архангелгородская, Санктпетербурхская, Лифлянская, Выборгская, Киевская, Малую Россию, т. е. Чернигов и Новгород Северской, ведал Гетман 4 . Каждая губерния была разделена на провинции, а к каждой провинции были приписаны окружные города, в коих находились воеводы и воеводския канцелярии. Оные не получали жалования, и дозволено им было кормиться с дел, хотя взятки строго запрещены были. Сенат хотя определял воевод, но число городов в империи не знал. Когда я требовала реестра городам, то признались в неведении оных: также карту всей империи Сенат от основания своего не имел. Я, быв в Сенате, послала пять рублев в Академию Наук от Сената чрез реку, и купили Кириловскаго печатнаго атласа 5 , котораго в тот же час подарила правительствующему Сенату. Буде хто любопытен знать, что с провинциальных и...

Входимость: 2. Размер: 64кб.

Часть текста: державы. Восемнадцать лет она терпела вздорного и ненавидевшего ее мужа, к которому сама не испытывала ничего, кроме отвращения. И в любой момент этого периода жизни она могла стать жертвой придворной интриги, настроения капризного мужа или императрицы Елизаветы. Судьба уберегла Екатерину. Ей удалось не только уцелеть, но и привлечь на свою сторону такие силы, которые помогли ей избавиться от ненавистного мужа и взойти на престол. Последующие 34 года были наполнены беспрерывными трудами и борьбой с многочисленными тайными и явными врагами. Ужасные эпидемии чумы, оспы и холеры, бунты и восстания, крестьянская война во главе с самозванцем Пугачевым, реальная угроза со стороны самозванки Таракановой, интриги западных дворов, собственных придворных и придворных сына, нетерпеливо дожидавшегося трона, алчность разоряющих страну вельмож, войны с Турцией и Швецией, вечно бурлящая и взрывоопасная Польша — все это требовало постоянного и громадного напряжения сил со стороны верховной власти, сосредоточенной в руках императрицы. Екатерина сумела преодолеть все. К концу ее царствования население России увеличилось почти вдвое, а европейская территория — в полтора раза: западная граница перенесена от Смоленска и Киева до Гродно и Бреста, присоединены Правобережная Украина, Белоруссия, Литва, Крым и Приднестровье, началось проникновение на Северный Кавказ. Создан Черноморский флот, обеспечена безопасность южных границ. Прекращен (как казалось, навсегда) вечный «спор славян» путем устранения главного спорщика, при этом «яблоко раздора» — Польша — было разделено таким образом, что удалось избежать войны с Пруссией и Австрией. Внутри страны проведены важные реформы, усовершенствовано законодательство, осуществлена секуляризация, подорвавшая экономическую мощь главного соперника верховной власти — духовенства, выстроено полторы сотни...

Входимость: 1. Размер: 132кб.

Часть текста: отсутствовали даже сметы доходов и расходов; армия, пребывавшая за пределами России, восьмой месяц не получала жалованья, некогда грозный военно-морской флот был запущен, крепости разрушились; торговля находилась в упадке вследствие того, что была продана на откупы частным лицам; народ стонал от произвола и лихоимства приказных служителей, повсюду царили притеснения и неправосудие; тюрьмы были переполнены колодниками; в неповиновении заводовладельцам пребывали 49 тысяч приписанных крестьян, а помещичьих и монастырских в непослушании — 150 тысяч. Стремясь оттенить положительные результаты своего семилетнего правления, императрица, разумеется, сгустила краски, но не настолько, чтобы считать ее характеристику положения страны совершенно недостоверной. Более того, Екатерина умолчала о двух главных своих бедах, несколько лет лишавших ее покоя: первая из них состояла в насильственном овладении престолом, права на который у нее отсутствовали совершенно; вторая беда состояла в наличии трех законных претендентов на престол в лице двух свергнутых императоров и законного наследника — сына Павла Петровича. Правда, от свергнутого супруга удалось избавиться уже через несколько дней после переворота. Сын Павел серьезной угрозы не представлял, ибо восьмилетний ребенок не имел опоры ни в гвардии, ни среди вельмож и придворных. Самым опасным претендентом Екатерина справедливо считала томившегося в Шлиссельбургской крепости 22-летнего Иоанна Антоновича. ...

Входимость: 1. Размер: 33кб.

Часть текста: о котором она так мечтала, приходилось довольствоваться весьма скромной партией. Не спросив ее мнения, семейство выдало Иоганну Елизавету за князя Христиана Августа Анхальт-Цербстского, который был старше ее на двадцать лет. Он и на самом деле невелика персона, один из бесчисленных малоизвестных и небогатых князьков, которых в расчлененной Германии XVIII века расплодилось великое множество. Генерал-майор прусской армии – славный малый, любитель порядка, экономии и молитвы, очень нежен с Иоганной, но ей этого мало. Она мечтает о светской жизни, придворных интригах и не может смириться с унизительным однообразием гарнизонного существования в захолустье. К счастью, вскоре после рождения Софии семья перебирается в замок Штеттина. Следующее радостное событие – через год у Иоганны родился мальчик. Бог услышал ее молитвы! На сына обрушивается вся материнская гордость и нежность, которых была лишена дочь. Еще крошечной девочкой София страдает от того, что младшему братику уделяется больше внимания, чем ей. [3] Сперва детьми занимаются кормилицы, но вскоре их сменили гувернантки. В замке не хватает даже простыней, однако семейству удается в главном держаться на уровне своего статуса. Семью обслуживают наставники, учителя танцев и музыки, слуги с не вполне определенными функциями, фрейлины и камергеры. Поскольку Анхальт-Цербсты – князья, несмотря на бедность и невысокий ранг, необходимо, чтобы младшее поколение приучалось вести себя, как принято в европейских дворах. Как только дети начинают ходить, не путаясь в одежде, их учат раскланиваться и благоговейно лобызать полы одежды высокопоставленных особ. Иоганна очень рано вводит свою дочь в салоны. Возит ее с собой по балам, банкетам и маскарадам, которые устраивались в знатных домах округи. Несмотря на детский возраст, одевают ее, по...

Входимость: 1. Размер: 19кб.

Часть текста: Елизавета Петровна объявила себя полковником всех четырех гвардейских полков и кирасирского полка, поставив их тем самым в исключительное положение. Еще большей чести удостоилась гренадерская рота Преображенского полка, осуществившая дворцовый переворот. Императрица 25 ноября 1741 года назначила себя капитаном этой роты, а в следующем месяце преобразовала ее в Лейб-компанию – особо привилегированную воинскую часть, задачей которой являлась охрана монарха и дворцовых помещений. Рядовые лейб-компанцы получили дворянство и поместья. Основным принципом своей политики Елизавета Петровна провозгласила возвращение к курсу Петра Великого, измененному в 1727–1741 годах родовой знатью и «немецкими временщиками». В именном указе от 12 декабря 1741 года объявлялось, что в предшествующие царствования «произошло многое упущение дел государственных» вследствие отмены порядков, существовавших при Петре I и Екатерине I. Елизавета предписала все указы петровского времени «наикрепчайше содержать и по них неотменно поступать во всех правительствах государства Нашего». После ликвидации Кабинета Министров и восстановления Сената и Кабинета ее императорского величества «на основаниях Петра Великого» последовала серия указов о реставрации петровских учреждений, ликвидированных или реорганизованных при Петре II и Анне Ивановне. Были восстановлены «в прежней силе» Берг– и Мануфактур-коллегии, Провиантская канцелярия, Главный магистрат и городовые магистраты. В армии начался пересмотр штатов в соответствии с петровскими штатами 1720 года. Верность Елизаветы светской политике Петра I выразилась в указах от 19 февраля 1743 года и 11 февраля 1748 года,...

Входимость: 1. Размер: 36кб.

Часть текста: как мой отец, после сдачи Данцига русским, был вынужден, как и все польские вельможи, находившиеся в осажденном городе с примасом[iii] Федором Потоцким во главе, покориться воле победителей. И этот случай, и ряд других были порождены лютой ревностью Потоцких к моему отцу, послужившей причиной разного рода столкновений в годы правления Августа II и Августа III; следы этой ревности протянулись и к периоду моего правления, и выражались в бесконечном соперничестве наших домов, причем мои интересы разделяли князья Чарторыйские, братья моей матери[iv], и их многочисленные приверженцы, интересы Потоцких — Радзивиллы, Мнишеки и Бог весть кто еще. После осады Данцига родители вызвали меня туда. Мне исполнилось три года, и с этого времени матушка взялась за мое воспитание так же поразительно разумно, как она делала это, готовя к жизни старших братьев,— тогда-то она и прославилась как воспитательница, — с той разницей, что мне она уделяла особо пристальное внимание. Эта поистине редкостная женщина не только сама лично занималась со мной многим из того, что препоручают обычно гувернерам, но и сделала все возможное, чтобы хорошенько закалить мою душу и вдохнуть в нее возвышенные устремления. Как она того и желала, это избавило меня от обычных проявлений ребячества, но и обусловило некоторые мои недостатки. Я задирал нос перед своими сверстниками, умея избежать многих ошибок, свойственных нашему возрасту, и овладев уже кое-чем из того, чему их еще не учили. Я стал маленьким гордецом. Широко распространенное в Польше несовершенство реального воспитания, как в науках, так и в морали, побудило также мою мать всячески ограждать меня от общения с теми, кто, как она опасалась, мог подать мне дурной пример — это принесло мне столько же вреда, сколько и пользы. Ожидая встреч с некими совершенными существами, я почти ни с кем не вступал в разговор — немалое число людей, считавших себя поэтому...

Входимость: 1. Размер: 25кб.

Часть текста: Ивановича Панина, что трое Шуваловы, Петр Иванович, Александр Иванович и Иван Иванович чрезвычайно робеют о приближающей[ся] кончине государыни императрицы, о будущем жребии их; что от сей робости их родятся у многих окружающих их разнообразные проекты; что наследника ея все боятся; что он не любим и не почитаем никем; что сама государыня сетует, кому поручить престол; что склонность в ней находят отрешить наследника неспособнаго, от котораго много имела сама досады, и взять сына его семилетнаго и мне поручить управление, но что сие последное, касательно моего управления, не по вкусу Шуваловым. Из сих проектов родилось, что посредством Мельгунова, Шуваловы помирились с Петром III, и государыня скончалась без иных распоряжений. Но тем не кончилась ферментация публики, а начало ея приписать можно дурному Шуваловскому управлению и беззаконному Бестужевскому делу, то есть с 1759 году. При самой кончине Госуд. Имп. Елисаветы Петровны прислал ко мне князь Михайла Иван. Дашков, тогдашной капитан гвардии 1 , сказать: "повели, мы тебя взведем на престол". Я приказала ему сказать: "Бога ради не начинайте вздор; что Бог захочет, то и будет, а ваше предприятие есть равновременная и не созрелая вещь". К князю Дашкову же езжали и в дружбе и согласии находились все те, кои потом имели участие в моем возшествии, яко то: трое Орловы 2 , пятеро капитаны полку Измайловскаго и прочие; женат же он был на родной сестре Елисав. Воронцовой, любимицы Петра III. Княгиня же...

Входимость: 1. Размер: 15кб.

Часть текста: не старается их переменить, не нашла инаго к тому способа, как обеим сторонам зделать предложение, чтобы выбрали по своей воле из тех, кои она на мысли имела 1 . С одной стороны выбрали вдову Грот, которая ныне за Арт[иллерии] Генер[ал]-пору[чиком] Миллером 2 , а с другой - Сер[гея] Салтыкова] и сего более по видимой его склонности и по уговору мамы, которую в том поставляла великая нужда и надобность 3 . По прошествии двух лет С[ергея] С[алтыкова] послали посланником, ибо он себя нескромно вел, а Марья Чоглокова у большого двора уже не была в силе его удержать. По прошествии года и великой скорби приехал нынешний Кор[оль] Пол[ьский] 4 , которого отнюдь не приметили, но добрыя люди заставили пустыми подозрениями догадаться, что он на свете, что глаза были отменной красоты и что он их обращал (хотя так близорук, что далее носа не видит) чаще на одну сторону, нежели на другая. Сей был любезен и любим от 1755 до 1761. Но тригоднешная отлучка, то есть от 1758, и старательства Кн[язя] Гр[игория] Григорьевича], которого паки добрыя люди заставили приметить, переменили образ мыслей 5 . Сей бы век остался, естьли б сам не скучал. Я сие узнала в самый день его отъезда на конгресс из Села Царского и просто сделала заключение, что о том узнав, уже доверки иметь не могу, мысль, которая жестоко меня мучила и заставила сделать из дешперации выбор кое-какой 6 , во время которого и даже до нынешнего месяца я более грустила, нежели сказать могу, и иногда более как тогда, когда другие люди бывают довольные, и всякое приласканье во мне слезы возбуждало, так что я думаю, что...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1734"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1734"